• Главная
• О журнале
• Объявления
• Текущий выпуск
• Архивы
• Поиск

Главная > № 8 (2017) > Немировское городище (бассейн Южного Буга) в раннем железном веке: из опыта работы со старыми коллекциями



Немировское городище (бассейн Южного Буга) в раннем железном веке: из опыта работы со старыми коллекциями

Введение, или перипетии кабинетной обработки материалов из раскопок Немирова в ХХ в.

Немировское городище на Южном Буге – хорошо узнаваемый, но малоизвестный в научной среде выдающийся памятник. Подробнейшим образом общий вид этого грандиозного сооружения в увязке с топографией местности был описан М.И. Артамоновым[1]. Оно расположено на крутом склоне плато и прилегающем к нему низменном участке. Вал и ров образуют замкнутую ограду общей протяженностью внешнего вала от 4,5 до 5,5 км, высота его достигает 9 м, а ширина 32 м (рис. 1; 2). Общеизвестно, что в раннем железном веке его материальная культура демонстрирует не только первые контакты греков-колонистов и варваров в Северном Причерноморье[2], но также и «связь скифов с Гальштаттом», которая «выявилась при раскопках Немировского городища»[3]. Парадоксальность современной «научной биографии» Немировского городища главным образом связана с отсутствием более или менее развернутой публикации материалов из его раскопок в ХХ в. Скудность полевой документации долгие годы была основным препятствием для исследователей, отчетливо осознающих, что значительная часть информации потеряна безвозвратно.

Работа с материалами в 1990-е гг. была инициирована Г. И. Смирновой[4], которая тогда являлась не только их хранителем в Отделе археологии Восточной Европы и Сибири Государственного Эрмитажа (далее – ОАВЕС ГЭ), но в свое время принимала участие в раскопках этого неординарного памятника. Она много сделала для хоть какого-то минимального восстановления полевой документации[5], а также представила общую характеристику материальной культуры городища в раннем железном веке[6]. Коллекцию раннего античного импорта начала обрабатывать один из авторов настоящей статьи – М.Ю. Вахтина[7]. Однако в конце прошлого века их исследования не увенчались выходом в свет отдельной монографии. Сказались и обстоятельства жизни (резкое ухудшение здоровья) Г.И. Смирновой, и пришедшиеся на рубеж XX/XXI вв. – начальные годы XXI в. существенные пересмотры хронологических схем и систем, важных для датировки материалов из Немирова. Последнее относится не только к раннескифской культуре Северного Причерноморья, но также к гальштаттским культурам Карпато-Подунавья, Восточногальштаттскому кругу Средней Европы и восточногреческой керамике. Без учета этих новых данных материалы Немирова выглядели уникальными и «висели в воздухе». В той или иной степени Г. И. Смирнова это понимала: Немиров рассматривался ею исключительно как феномен, и она приостановила свою работу над книгой. К тому же исследовательница придерживалась устоявшихся традиционных представлений о культурно-историческом развитии лесостепи Северного Причерноморья в предскифское время. Как и многие ее предшественники и коллеги, она полагала, что позднечернолесская культура доживает до жаботинского этапа, а он, в свою очередь, датируется исключительно раннескифским временем и представлен во всей лесостепи между Средним Днепром и Средним Днестром[8]. Между тем, новые материалы и новые исследования этого не подтверждали. На Среднем Днестре не только не было жаботинского этапа[9], но, по мнению некоторых исследователей, отсутствовала и позднечернолесская культура[10], да и сам жаботинский этап лишился своего расширительного статуса. Новый анализ материалов Жаботинского поселения и соотнесение их с синхронными находками в погребальных комплексах показали, что они отвечают всем признакам самостоятельной жаботинской археологической культуры, которая в VIII – начале VI в. до н.э. занимала сравнительно небольшую территорию – южную часть лесостепного Правобережья Днепра[11]. При работе с материалами раннего железного века Немировского городища эти новые положения, безусловно, уже нельзя было игнорировать. Необходимо было определить место немировских материалов в контексте эпохи. Оставался и вопрос – о какой дате для них может идти речь?

Опираясь на разработки Г. И. Смирновой по Немирову и сохранив преемственность научной традиции, авторы настоящей статьи начали новый этап работы со старой коллекцией памятника[12]. Основная наша цель – введение в полноценный научный оборот материалов Немировского городища, не только хранящихся в ОАВЕС ГЭ, но также в Научном архиве ИИМК РАН.

Местность, на которой сейчас находится Немировское городище, была заселена в разные исторические эпохи, начиная с энеолита. Однако разновременные материалы представлены на раскопанной территории памятника неодинаково полно и равноценно. Судя по данным, полученным раскопками С. С. Гамченко (1909), А. А. Спицына (1910) и М. И. Артамонова (1946–1948), наиболее выдающееся значение этот памятник имел в раннем железном веке. В настоящей статье мы кратко изложим некоторые заслуживающие внимания результаты, к которым мы пришли в процессе работы над материалами раннескифского горизонта Немирова.

Из истории изучения Немировского городища

Стоит напомнить, что Немировское городище впервые привлекло внимание отечественных археологов еще в середине ХIХ в.[13], когда впервые был опубликован первый план-эскиз расположения его валов (рис. 3). Далее памятник попал в работу отца Е. И. Сецинского[14], который опубликовал его сравнительно точный план (рис. 4). Также упомянем великолепный план М. И. Артамонова, сделанный им в 1947 г. (рис. 5). Впечатление производит и опубликованная в 2010 г. аэрофотосъемка Т. Веселовой из Винницы (рис. 6).

             

Что касается раскопок, они начались почти 100 лет назад еще С. С. Гамченко и А. А. Спицыным, были продолжены М. И. Артамоновым. Летом 1941 г. оборонительные сооружения Немирова исследовали Б. Н. Граков и Г. Д. Смирнов[15]. Позднее А. А. Моруженко разрезала вал внешней линии немировских фортификаций в их юго-восточной части[16]. В конце ХХ в. с разведками и краткосрочными выездами памятник периодически посещали сотрудники Винницкого краеведческого музея и Археологической инспекции[17]. Первое десятилетие XXI в. также ознаменовалось выездами на памятник: была сделана тахеометрическая съемка двух участков (900 м) оборонительных сооружений и проведено моделирование[18] (рис. 7). Результаты же магнитометрических исследований участка с внутренней стороны вала городища с целью поиска археологических объектов[19] в должном объеме пока не опубликованы.

Общая вскрытая за все годы раскопок площадь памятника неизвестна. Из приводимых С.С. Гамченко и А. А. Спицыным данных с большой долей условности можно определить общую площадь вскрытого на акрополе пространства (без зольника) — 3694 кв. м (в этот общий метраж входит и площадь, исследованная за три полевых сезона М. И. Артамоновым и О. А. Артамоновой — около 1076 кв. м). Как видно на плане М. И. Артамонова (рис. 5), раскопанная площадь составляет … 0,005% территории памятника.

В 1909 г. провести планомерные работы на Немировском городище не удалось, и С. С. Гамченко сделал карты Немировского района и карту местности; им были обработаны, описаны и сфотографированы добытая лепная керамика (около 500 фрагментов) и полученные от местных жителей 7 бронзовых изделий. Однако его большой труд[20] научной общественности пока малоизвестен. В 1910 г. Немировское городище раскапывал А. А. Спицын, который окончательно установил, что расположенная возле г. Немиров система разнообразных больших и малых валов и рвов, в том числе «Замчистко», составляет одно большое городище. Раскопки А. А. Спицына дали самые значительные по своему количеству находки: более 2500 фрагментов керамики и около 500 изделий из глины, кости, рога, камня, кремня, бронзы и железа. Увы, их невозможно соотнести с тем или иным комплексом или ямой, которые упоминаются в «Корочках» А. А. Спицына[21]. Под впечатлением своих раскопок А.А. Спицын в 1911 г. опубликовал увлекательное литературное эссе, лишенное иллюстраций[22]. Значение этой работы в другом: самим названием ее – «Скифы и Гальштатт» – она положила начало актуальной и в настоящее время исследовательской проблеме, связанной с присутствием гальштатских древностей (в широком смысле этого термина) в Северном Причерноморье[23].

Наиболее информативными оказались раскопки Юго-Подольской экспедиции под руководством М.И. Артамонова[24]. Кое-что удалось реконструировать, в том числе облик и заполнение землянок (см. ниже).

Таким образом, в наших руках оказалась старая коллекция материалов из раскопок 1909, 1910, 1946–1948 гг., которые в основном невозможно соотнести с тем или иным раскопанным комплексом[25]. Хотя А. А. Спицын и М. И. Артамонов сделали важнейшие наблюдения о структуре зольника, в котором имелись прослойки чистой (!) глины[26], имеющиеся материалы не позволяют достоверно судить о его стратиграфии и тем более увязывать те или иные находки со слоями. Исходя из этих констант, культурно-исторический подход был основным при работе с коллекцией. Рассмотрим отдельные сюжеты.

Ситуация с землянками[27]

Круглые землянки Немировского городища рассматривались в нескольких опубликованных работах[28]. Диаметры землянок составили 5,5–6 м (№ 1), 5,8–6,2 м (№ 2), 4,4–4,8 м (№ 3) при высоте стенок котлована 1,2–1,3 м; их площади, соответственно: 26, 28 и 17 кв. м. В землянках № 2 и № 3 зафиксированы ясные следы перестройки: в них обнаружены два пола с самостоятельными очагами и центральным столбом во втором периоде обитания. Важно отметить, что они были исключительно жилыми постройками (рис. 8).

Авторы обратили внимание, что в землянках № 1 и № 2 ранняя античная керамика (рис. 9, 6–12) встречена совместно с качественной гальштатской посудой (рис. 9, 1–5) и типичными лесостепными формами. На дне землянки № 1 обнаружены два небольших фрагмента стенок южноионийских ойнохой, а в ее придонной части (на глубине 1,75 м от края землянки) был найден еще один более крупный фрагмент фриза сосуда этого же типа (рис. 9, 12). Фрагменты, найденные на дне и в заполнении придонной части можно отнести к периоду SiA Ib и датировать временем 650–630 гг. до н. э. (см. ниже). Важные факты дал анализ заполнения землянки № 2 – в придонной части второго горизонта обнаружены 2 фрагмента венчиков столовой амфоры, принадлежащей тому же периоду (рис. 10, 5, 6).

Это важное стратиграфическое наблюдение дало основание полагать, что восточногреческая керамика в Немирове появляется после «западного» импульса, принесшего качественную лощеную посуду и другие изделия. Строительство землянки № 1 и второй горизонт землянки № 2 мы датировали второй четвертью VII в. до н. э. При этом начало функционирования землянки № 2 было отнесено к рубежу VIII/VII вв. до н. э.[29]

Неожиданно наши заключения нашли подтверждение, когда в личных фондах М. И. Артамонова и Г. И. Смирновой в ОАВЕС ГЭ мы обнаружили ранее не известный разрез северной стенки землянки № 1 (рис. 11). Согласно появившемуся в нашем распоряжении разрезу, можно говорить о сравнительно длительном функционировании комплекса с несколько фазами жизнеобитания: с рубежа VIII/VII вв. до н. э и до последней трети – конца VII в. до н. э.

Напомним об еще одной любопытной находке из этого комплекса: в верхнем слое заполнения, при зачистке в поисках контуров землянки № 1 на глубине 1,2 м была найдена боковая ручка бронзового зеркала. Она уникальна не только своими морфологическими особенностями (хотя по ряду признаков близка к так называемым зеркалам ольвийского типа), но также является одной из редчайших находок зеркал, происходящих из раскопок поселений. Судя по всему, она относится к предметам греческого импорта, при этом версия о производстве немировского зеркала мастером-скифом выглядит наименее вероятной[30].

О коллекции античной посуды

За время исследования городища была собрана замечательная коллекция фрагментов греческой керамики. К сожалению, место находки целого ряда образцов не установлено. Однако можно с уверенностью утверждать, что основная их масса была найдена во время раскопок так называемого «зольника» в центральной части памятника. Находки античного импорта важны и интересны во многих отношениях – как образцы художественной античной керамики, как материалы, изучение которых помогает уточнять хронологию слоев и комплексов, где они были обнаружены, а также приближаться к пониманию различных аспектов греко-варварских взаимодействий на территории Северного Причерноморья на протяжении начального периода греческой колонизации региона.

Всего в коллекции насчитывается около 100 фрагментов античной керамики, принадлежавших тарным амфорам и столовым сосудам[31]. Все они были изготовлены в различных центрах Восточной Греции. Амфоры представлены фрагментами продукции североионийских центров – Эолии, Хиоса и Клазомен[32].

Наиболее надежными хроноиндикаторами являются находки расписной столовой посуды. Лишь несколько фрагментов принадлежали сосудам открытых форм, остальные относятся к закрытым сосудам – столовым амфорам и ойнохоям, расписанным в ориентализирующем стиле. Значительная часть фрагментов принадлежала сосудам, отличавшимися высокими художественными достоинствами. Все они были изготовлены в Восточной Греции; основной массив расписной посуды происходит из южной Ионии. Примечательным является полное отсутствие в составе коллекции керамики аттического производства, широкое распространение которой в варварских памятниках региона начинается позже и охватывает вторую половину VI в. до н. э.

Некоторые образцы расписной керамики принадлежат к сосудам, чрезвычайно редко встречающимся на территории Северного Причерноморья, а отдельные экземпляры известны только для Немировского городища (и, следовательно, уникальны для всей территории в целом). Изучение материала позволило внести отдельные поправки к высказанным ранее предположениям о времени изготовления сосудов[33]. Эти поправки касаются, преимущественно, датировок ряда фрагментов, вызванных удревнением «стиля дикого козла» (WGS) в хронологической системе, сравнительно недавно разработанной М. Кершнером и У. Шлотцауэром[34]. В некоторых случаях были уточнены центры производства и формы отдельных экземпляров.

Среди обломков сосудов открытых форм наибольший интерес представляют фрагменты двух чаш. Два из них принадлежали субгеометрическому скифосу с изображением птиц (bird-bowl)[35], который можно датировать в пределах третьей четверти VII в. до н. э. От другой чаши – килика, изготовленного в южной Ионии, возможно, в Милете, сохранились фрагменты венчика, стенок и круглой в сечении ручки[36]. Точных аналогий этому сосуду обнаружить не удается, хотя известна серия достаточно близких по форме сосудов[37]. Современная хронология милетских чаш позволяет предположить, что немировский экземпляр был изготовлен во временном интервале 660/50–640/30 гг. до н. э.[38] Немировский килик до настоящего времени является единственной находкой такого рода для территории Северного Причерноморья, включая и греческие центры.

Большинство фрагментов закрытых форм немировской коллекции принадлежали ойнохоям и амфорам. На многих из них сохранились части фризов с изображениями животных и растительными орнаментами. Некоторые фрагменты демонстрируют стилистическую близость с материалами из Милета[39]. Среди закрытых форм уникальным для Северного Причерноморья является фрагмент стенки небольшого сосуда (ойнохои?) с шаровидным туловом, на котором сохранилось изображение крупной орнаментальной эмблемы[40]. Подобные изображения встречаются в раннеориентализирующей керамике, что позволило Н.А. Онайко отнести немировский экземпляр ко второй половине – концу VII в. до н. э. Мы полагаем, что сосуд относится к более раннему времени и датируется не позднее середины VII в. до н. э.[41]

Основную же часть образцов закрытых сосудов из немировской коллекции можно отнести к периоду SiA Ib, рамки которого определяются 650–630 гг. до н. э. (рис. 9, 12).

Еще Л. И. Копейкина отмечала стилистическую близость росписи целого ряда фрагментов греческой керамики из Немирова декору знаменитой ойнохои из основного погребения в кургане Темир-Гора близ Керчи. Исследовательница полагала, что сосуды из Темир-Горы и Немирова были изготовлены в одной мастерской[42]. Мы полностью согласны с этим предположением.

Отметим, что лишь небольшая часть фрагментов «выходит» за пределы VII в. до н. э. Среди них – обломок небольшой амфоры, расписанной в стиле «позднего дикого козла» (LWG Style), которую можно датировать второй четвертью VI в. до н. э.[43] Ко второй половине/концу VII – первой половине VI в. до н. э. относятся фрагменты двух небольших закрытых сосудов с темным покрытием[44].

Н. А. Онайко писала о находках на Немировском городище керамики с «полосатой» росписью[45]. В действительности все фрагменты такой керамики, хранящиеся в коллекции, принадлежат одному сосуду – небольшой ойнохое с шаровидным туловом[46]. Сосуд из Немирова, вероятно, можно отнести ко второй четверти – середине VI в. до н. э., хотя нельзя исключить его датировку и несколько более ранним временем. Это единственный образец ионийской керамики с «полосатой» росписью, найденной на городище. К VI в. до н. э. относится небольшой фрагмент крышки (?) чернофигурной леканы, которую можно отнести к продукции Клазомен или «круга Клазомен»[47]. К сожалению, незначительные размеры немировского фрагмента и его плохая сохранность позволяют высказать осторожное предположение о его дате, которая, вероятно, находится в пределах 570/560 – 540 гг. до н. э.[48]

Предполагаемые датировки образцов античной керамики из раскопок Немировского городища представлены на хронологической схеме (рис. 12).

В течение долгого периода времени Немировское городище оставалось «лидером» среди скифских городищ по количеству греческого импорта. Это позволило Я. В. Доманскому высказать гипотезу о том, что это поселение могло играть роль транзитного пункта в греко-варварской торговле: согласно его предположению, античные импорты попадали первоначально в Немиров, а затем оттуда – на другие лесостепные памятники региона[49].

Однако логично представить, что и другие крупные поселения региона также имели возможность в архаическую эпоху устанавливать прямые связи с античными центрами. В последние десятилетия это представление подтвердили раскопки древнейших слоев и комплексов Бельского городища. Исследования этого огромного укрепленного поселения на Левобережье Днепра дали большое количество находок античной архаической керамики[50]. Среди них фрагменты, очень близкие хронологически и стилистически фрагментам расписной керамики из Немирова[51]. Всего за годы раскопок Бельского городища было найдено более 7 тыс. образцов античной посуды, среди массива исследованной греческой столовой расписной керамики к концу VII–VI вв. до н. э. относится около 50 фрагментов[52]. Раскопки памятника успешно продолжаются и, судя по публикациям, коллекция греческой керамики пополняется. По-видимому, население этих городищ было вовлечено в сферу греко-варварских связей в рамках одного хронологического периода – в середине–третьей четверти VII в. До н. э., хотя, на наш взгляд, возможно, что контакты между греками и варварами Немирова начались на полтора–два десятилетия раньше.

По сравнению с находками на этих двух городищах-гигантах количество находок греческой архаической керамики на других поселениях лесостепи выглядит гораздо скромнее. Немировское городище, наряду с Бельским, несомненно, являлось лидером в налаживании связей с греческими центрами в раннем железном веке. Это вполне соответствует представлению о значимости этого поселения, о том, что в раннем железном веке оно было достаточно влиятельным центром Правобережной лесостепи и, безусловно, являлось выгодным партнером в глазах греков. Несомненно, античная керамика, найденная на Немировском городище, свидетельствуют о достаточно ранних контактах его жителей с греческими центрами, установившимися не позднее середины – начала третьей четверти VII в. до н. э. Можно предположить также, что контакты эти были достаточно интенсивными. «Пик» этих связей приходится на вторую половину столетия (рис. 12). С начала VI в. до н. э. можно говорить об «угасании» греко-варварских контактов или же о переходе их на какой-то другой уровень, не нашедший отражения в археологических материалах. Вероятно, после середины VI в. до н. э. поставки античной  керамики на городище по каким-то причинам прекратились.

О местных типах керамики

Находки посуды раннего железного века были обнаружены еще С. С. Гамченко. Он отнес их не только к известным тогда эпохам (гальштатская, латен, римское время), но также к выделенным им новым культурам (например, «культура грушевидностей»)[53]. А. А. Спицын «культуру грушевидностей» не отыскал, как, впрочем, не увидел и материалы трипольской культуры. Керамику Немировского городища большей частью он отнес к «посуде скифского периода, смешавшейся с черепками гальштаттской культуры…»[54]. В керамике скифского периода он выделял собственно скифскую, echte (настоящий) Гальштатт и a la Гальштатт или подражания, но речь не шла о ее разновременности[55]. При раскопках 1946‑1948 гг. М. И. Артамоновым были получены многочисленные материалы раннего железного века (скифская культура), которые практически невозможно разделить по комплексам и объектам[56].

Старые коллекции из фондов ОАВЕС ГЭ составлены по разным принципам. Материалы из раскопок С. С. Гамченко и А. А. Спицына не были специально отобраны и представлены разными изделиями, а также обломками керамики от всех частей сосудов, включая малоинформативные стенки. Напротив, коллекция из раскопок М. И. Артамонова состоит из отобранных материалов – это фрагменты венчиков и профильных частей сосудов, среди которых обломки стенок являются редкими исключениями.

Долгое время специалисты считали материалы единообразными, их культурная атрибуция связывалась исключительно со скифской лесостепной культурой. В 1990-х гг. при новой обработке материалов из фондов ОАВЕС ГЭ Г. И. Смирнова среди местного (варварского) материала выделила наиболее ранние находки, которые она датировала доскифским временем и отнесла к фазе 1[57]. Исследовательница неоднократно писала, что «Среднебужский регион в рамках Немирово-Севериновской округи оказался вне сферы влияния культур Сахарна и Басарабь… Здесь основным видом орнаментации позднечернолесской лощеной посуды является каннелированный декор… При выделении чернолесского пласта в Немирово главную определяющую роль играла грубая кухонная посуда… Относя финальночернолесскую группу посуды из Немирова к этапу РСК 1, ее абсолютный возраст условно можно определять второй половиной VIII – началом VII вв. до н.э.»[58]. Выделенные Г.И. Смирновой ранние материалы из Немирова были отнесены к финальной фазе позднечернолесской культуры, что соответствовало раннежаботинскому этапу[59]. Дальнейшее развитие материального комплекса местного (варварского) населения Г. И. Смирнова отнесла к раннескифскому времени, поделив его на последующие доколонизационную фазу 2 и колонизационную фазу 3. Периодизация была построена на основе: реконструируемых стратиграфических и планиграфических наблюдений; выявленных материалов из закрытых комплексов; изменений в развитии керамического комплекса, в первую очередь, простой/грубой кухонной посуды, а также на датировках изделий-хроноиндикаторов – греческой керамики и изделий раннескифских типов[60].

При анализе материалов использовались имеющиеся наработки Г. И. Смирновой[61], учитывались выделенные ею типы и варианты, однако в большинстве случаев они были дополнены и расширены. Были предложены новые классификация и типология варварской керамики Немировского городища.

Новая классификация керамики производилась на основе около 15 целых и археологически целых сосудов, а также коллекции керамики более 4000 фр. Изучение всей совокупности керамики, найденной во время раскопок в ХХ в. на Немировском городище, показывает, что имеющийся керамический комплекс представляет собой совокупность, хотя и состоящую из разно- или чужеродных элементов. Ясно выраженные материалы доскифского времени (первой половины – середины VIII в. до н. э.) на раскопанной части Немировского городища отсутствуют, хотя в керамическом комплексе Немировского городища имеются некоторые архаические черты (морфология отдельных типов, цвет и характер поверхностей, отдельные элементы декора). Представления Г. И. Смирновой о разделении керамики Немирова на доскифскую (финальнопозднечернолесскую = раннежаботинскую, по ее терминологии) и раннескифскую части, современными исследованиями это не подтверждается. Соответственно принципиальные изменения коснулись атрибуции культурной принадлежности первой фазы, которую также можно считать раннескифской. Вся коллекция варварской керамики памятника была отнесена к раннескифской лесостепной культуре.

Керамический спектр Немировского городища составляют 17 основных типов посуды. Простую/кухонную керамику составили 4 типа горшков – типы Nem-1–4. Крышки (тип Nem-5) отнесены к отдельной категории. К качественной/лощеной посуде отнесены 14 типов – Nem-6–18. Лощеную/столовую посуду составляют корчаги (типы Nem-6–8), миски (типы Nem-9–12), черпаки (типы Nem-13–15), кубки (тип Nem-16), чаши (тип Nem-17). К отдельной категории – тип Nem-18 – отнесены миниатюрные сосуды. Типом Nem-19 обозначены чужеродные формы в керамическом спектре раннескифской культуры Немировского городища. Основным видом декора лощеной керамики являются каннелюры, выполненные вдавленной или пластической (налепной) техникой. Стоит подчеркнуть, что на лощеной посуде фактически отсутствует орнаментация врезными линиями и отпечатками штампа. В керамической коллекции Немировского городища имеется менее десяти фрагментов с геометрическим резным узором[62], характерным для раннескифской (постжаботинской) посуды Среднего Поднепровья[63]. Примечательно, что такая же картина наблюдается и на других скифских памятниках Среднего Побужья[64].

Важно кратко охарактеризовать простую/кухонную керамику – именно ее развитие во времени явилось для Г. И. Смирновой основой разделения керамического комплекса на доскифский и раннескифский. Тип Nem-1 наиболее близок к характерным для чернолесской культуры горшкам тюльпановидной формы с расчлененным валиком по краям и по тулову, либо только по основанию шейки. Горшки типа Nem-2 восходят к архаическим тюльпановидным сосудам, однако шейка у них становится более короткой, а профилированность сосуда невыраженной. Дальнейшим развитием простой керамики являются сосуды типа Nem-3 – прямостенные (вариант Nem-3.1) или бочонковидные (вариант Nem-3.2). К числу поздних относятся котловидные сосуды типа Nem-4.

Для последующих доколонизационной и колонизационной фаз (2 и 3) развития материальной культуры Немировского городища наблюдаются изменения в составе, формах и манере декора простой/кухонной посуды, хотя ее местная линия развития не вызывает сомнений. Преобладают профилированные сосуды разных вариантов, украшенные, как правило, проколами и налепным расчлененным валиком под краем. Баночные сосуды с двумя валиками – под венчиком и по тулову – в целом малочисленны, за исключением экземпляров, найденных в землянке № 2 и в яме № 3 возле внутреннего вала. Весьма примечательно, что в заполнении землянки № 2 баночные сосуды с расчлененными налепами под венчиком и по тулову встречались в большом количестве, сочетаясь как с тюльпановидными формами, близкими ранним чернолесским горшкам, так и с баночными горшками, декорированными только одним валиком, располагавшимся под венчиком. Такая совстречаемость в названной землянке разных форм кухонной посуды с типичной для Немирова чернолощенной столовой посудой галыптаттского облика позволяет уверенно относить баночные сосуды с двумя валиками к самому раннему пласту раннескифской посуды на городище, а также не делить кухонную керамику памятника на доскифские и раннескифские формы.

Ранний комплекс (фаза 1) тонкостенной посуды из Немирова по ряду признаков отличается от позднечернолесского на Среднем Днепре[65] и Среднем Днестре[66]. Главные отличия – не столько морфологические, сколько в характере орнаментации керамики. На немировской лощеной посуде не встречается штампованный и резной узор, столь распространенный на керамике позднечернолесско-жаботинского типа Среднего Поднестровья и Среднего Поднепровья. Основной и единственный вид орнаментации лощеной посуды начальной раннескифской фазы Немирова – каннелюры. В последующих доколонизационной и колонизационной фазах (2 и 3) появляются новые типы лощеной посуды. Только на Немировском городище по сравнению со всеми лесостепными памятниками между Днепром и Днестром в таком массовом количестве представлена высококачественная по технологии, мастерству исполнения и лощению посуда во всем многообразии ее видов, с богатым каннелированным узором в сочетании с пластическим декором.

Важным вопросом является формирование раннескифского керамического комплекса из Немирова, особенно лощеной посуды. С одной стороны, речь идет о продолжении архаических традиций в керамическом производстве местного населения, восходящих к позднечернолесской культуре. С другой – особенности в технологии, новации в категориях и типах, изменениях формы сосуда в пределах одного типа не позволяют связывать наблюдаемые перемены с одной только эволюцией от предшествующей культуры к культуре раннескифского времени. Становится очевидно, что в начале раннескифского периода в культурах лесостепной зоны Северного Причерноморья произошли заимствования новой технологии производства тонкостенной посуды, новых типов сосудов, а также техники декора (каннелюры). В свете современных знаний о культурах гальштатского мира Средней Европы и Карпато-Подунавья становится очевидным, что прототипы лощеной посуде, технологии и формам следует искать именно на этих территориях. Что касается совершенной технологии изготовления, приемов и мотивов каннелированного декора, то поразительное сходство по этим признакам наблюдается при сравнении немировской лощеной керамики с гальштатской посудой периодов конца НаВ–НаС из могильников Восточной Австрии и примыкающих к ней западных областей Венгрии и Словакии. Каннелированный декор на этих сосудах приемами исполнения и отдельными мотивами также близок немировскому. Наиболее близкие аналогии немировским мискам с отогнутым наружу краем известны в культуре Фериджиле в Южном Прикарпатье (Румыния).

Таким образом, в керамическом комплексе раннескифской культуры Немировского городища сочетаются влияния нескольких культурных общностей гальштатского круга. Проведенный анализ показал, что в варварском керамическом комплексе Немирова можно усмотреть как элементы гальштатских (карпато-дунайских) культур (постГава-Голиграды, Басарабь из Карпатской котловины, Бырсешть-Фериджиле из Южного Прикарпатья), так и местной культуры, имеющей корни в предшествующей позднечернолесской культуре. Раннескифская культура в Среднебужском регионе имеет региональную специфику и представлена начальной (1), а также доколонизационной (2) и колонизационной (3) фазами. Такое понимание и наши наблюдения представляются важными для выявления особенностей раннескифской культуры варварского населения лесостепных областей всего Северного Причерноморья.

Некоторые результаты[67]

Опираясь на культурно-исторический подход при работе с коллекцией, в материальной культуре раннего железного века Немировского городища мы выявили пять слагающих компонентов (рис. 13): местный (лесостепной, раннескифский?), пришлый раннекочевнический (носители раннескифского комплекса), гальштатский карпато-дунайского происхождения (культуры Басарабь и Бырсешть-Фериджиле), гальштатский из Средней Европы (Восточногальштатский круг?) и греческий (архаическая расписная керамика)[68]. Неоднородность варварской среды в Северном Причерноморье позволила полагать, что среди «местных» варваров можно различать не только кочевников и оседлое население – можно говорить о поликультурном взаимодействии греков и варваров[69].

Современные хронологические схемы и новые удревненные датировки, принятые для Восточногальштатского круга Средней Европы, гальштатских культур Карпато-Подунавья, раннескифских древностей Северного Причерноморья и восточногреческой керамики позволяют датировать материалы раннего железного века из Немирова с конца VIII до начала/первой трети VI в. до н. э. Если говорить о месте Немирова в контексте эпохи, то, по меньшей мере, раскопанная часть памятника относится к раннескифскому времени.

Можно думать, что Немировское городище являлось одним из важных административно-хозяйственных, идеологических центров Европейской Архаической Скифии. В пользу этого говорят и находки в Немирове высокохудожественной ранней греческой керамики, которая попадала сюда от появившихся греков, которые в Северном Причерноморье налаживали выгодные для них отношения с туземной аристократией.

---

[1] Артамонов М. И. Киммерийцы и скифы (от появления на исторической арене до конца IV в. до н.э.). Л., 1974. С. 94–95; Артамонов М. И. Немировское городище: анализ полевой документации из раскопок 1909-1910 гг. // Материалы по археологии и этнографии Таврии. Вып. VI. Симферополь, 1998. С. 59–76, рис. 1.

[2] Фармаковский Б. В. Архаический период в России. Птг., 1914 (Материалы по археологии России. Вып. 34). С. 30, табл. II, 3; Онайко Н. А. Античный импорт в Приднепровье и Побужье в VII–V вв. до н. э. М., 1966 (Свод археологических источников по археологии СССР. Вып. Д1-27). С. 56, табл. III, 1–8, 10, 11; V, 1; XXV, 2.

[3] Спицын А. А. Скифы и Гальштатт // Сборник археологических статей, поднесенный графу А. А. Бобринскому. СПб., 1911. С. 155 сл., 161 сл.

[4] Смирнова Г. И. Немировское городище — памятник чернолесской и скифской культуры на Южном Буге // Киммерийцы и скифы. Тезисы докладов международной научной конференции, посвященной памяти А. И. Тереножкина. Мелитополь, 1992. С. 90–91; Смирнова Г. И. Немировское городище — общая характеристика памятника VIII–VI вв. до н. э. // Археологiя. № 4. 1996. С. 67–84; Смирнова Г. И. Предварительные данные о Немировском городище (По первым результатам обработки полевой документации и коллекции находок) // Бiльське городище в контекстi вiвчення пам’яток раннього залiзного вiку Європи. Полтава, 1996. С. 183–198.

[5] Артамонов М. И. Немировское городище: анализ… С. 59 сл.

[6] Смирнова Г. И. Скифское поселение на Немировском городище: общие данные о памятнике // Материалы по археологии и этнографии Таврии. Вып. VI. Симферополь, 1998. С. 77–121; Смирнова Г. И. Немировское городище и гальштатский мир // Скифы. Хазары. Славяне. Древняя Русь: Материалы междунар. научн. конф., посвященной 100-летию со дня рождения проф. М. И. Артамонова. СПб., 1998. С. 36–39; Смирнова Г И. О гальштатских традициях в культуре лесостепной зоны Северного Понта (VII–VI вв. до н. э.) // Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья (К 100-летию Б.Н. Гракова). Материалы международной конференции. Запорожье, 1999. С. 241–244; Смирнова Г. И. Гальштатский компонент в раннескифской культуре лесостепи Северного Причерноморья (по материалам Немировского городища) // Российская археология. № 4. 2001. С. 33–44; Смирнова Г. И. К вопросу периодизации и хронологии Немировского городища // Отделу археологии Восточной Европы и Сибири 70 лет. ТД научн. конф. СПб., 2001. С. 12–16; Смирнова Г. И. Немировское городище в хронологической схеме скифской архаики Северного Причерноморья // Северное Причерноморье: от энеолита к античности. Тирасполь, 2002. С. 217–233; Смирнова Г. И. О гальштатских прототипах раннескифской лощеной посуде из лесостепной зоны Северного Понта (VII–VI вв. до н. э.) // Congresul al IX-lea International de Tracologie. Tracii şi lumea сircumpontică. Rezumate. Chişinău, 2004. Р. 64–65; Смирнова Г. И. О редком типе костяных гребней из раннескифских памятников лесостепи // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Вып. 37. 2005. С. 93–96.

[7] Вахтина М. Ю. Греческая расписная керамика из раскопок Немировского городища // Археологiя. № 4. 1996. С. 85–93; Вахтина М. Ю. Основные категории греческой импортной керамики из раскопок Немировского городища // Материалы по археологии и этнографии Таврии. Вып. VI. Симферополь, 1998. С. 122–139; Вахтина М. Ю. Греческая керамика из раскопок Немировского городища и некоторые проблемы греко-варварских контактов на территории Северного Причерноморья // Скифы. Хазары. Славяне. Древняя Русь: Материалы международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения проф. М. И. Артамонова. СПб., 1998. С. 39–41; Вахтина М. Ю. Греческая столовая керамика 6 в. до н. э. из раскопок Немировского городища в Побужье // Syssitia. СПб., 2000. С. 209–217; Вахтина М. Ю. О начале распространения южно-ионийского керамического импорта в варварском мире Северного Причерноморья // Боспорский феномен: проблемы хронологии и датировки памятников. СПб., 2004. Ч. 2. С. 204–211; Вахтина М. Ю. Греческая архаическая керамика из раскопок Немировского городища в Побужье // Раннiй залiзний вiк Євразiï: до 100-рiччя вiд дня нарождення Олексiя Iвановича Тереножкiна. Матерiали Мiжнародноï науковоï конференцiï. 16 –19 травня 2007 р. Київ; Чигирин, 2007. С. 49–51; Vakhtina M. Archaic East-Greek pottery from Nemirovo City-Site // Frues Ionien. Akten des Symposium am Panionion. 29.09.–1.10.1999. Milesische Forschungen 5. Berlin, 2007. Р. 141–149; Vachtina M. Ju. Greek Archaic Orientalising Pottery from the Barbarian Sites of the Forest-Steppe Zone of the Northern Black Sea Coastal Region // The Black Sea in Antiquity. Regional and Interregional Economic Exchanges, Black Sea Studies 6. Aarhus, 2007. Р. 23–37.

[8] См. Смирнова Г. И. Немировское городище в хронологической схеме… Табл.

[9] Ларина О. В., Кашуба М. Т. Позднейшие позднечернолесские материалы поселения Тэтэрэукa Ноуэ XV в Среднем Поднестровье // Revista Arheologică, s. n., vol. I, nr. 1. Chişinău, 2005. C. 212–239.

[10] Крушельницька Л. I. Чорнолicька культура Середнього Придністров’я (за матеріалами непоротiвськоï групи пам’яток). Львів, 1998.

[11] См. Дараган М. Н. Жаботинский этап раннего железного века Днепровской Правобережной лесостепи (по материалам Жаботинского поселения). Дис. ... канд. іст. наук // Науковий архів Інституту археології НАН України. Київ. Рукопис; Дараган М. Н. Начало раннего железного века в Днепровской правобережной лесостепи. Киев, 2011.

[12] Кашуба М. Т., Смирнова Г. И., Вахтина М. Ю. Немировское городище: сто лет археологических исследований // Древние культуры Евразии. Материалы международной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения А. Н. Бернштама. СПб., 2010. С. 156–167; Kașuba M., Smirnova G., Vakhtina M. Un secol de la începutul investigațiilor arheologice la cetatea Nemirov de pe Bugul de Sud (scurte bilanțuri și noi obiective) // Revista Arheologică, s. n., vol. VI, nr. 2. Chişinău, 2010. P. 24–43.

[13] Заседания Отделения русской и славянской археологии: 5-го января 1863 года // Извлечения из протоколов заседаний. Летопись Археологического общества. Известия Императорского Археологического общества. Том 4, вып. 5. СПб., 1863. С. 477.

[14] Сецинский Е. Археологическая карта Подольской губернии // Труды XI Археологического съезда в Киеве. 1899. Т. 1. М., 1901. С. 236, 329, 349.

[15] Артамонов М. И. Немировское городище: анализ… С. 59; Pelivan A. Activitatea arheologului G. D. Smirnov în RSSM // Revista Arheologică, s. n., vol. V, nr. 1. Chişinău, 2010. Р. 214.

[16] Моруженко А. А. Новые данные о Немировском городище // АО в 1966 году. М., 1966. С. 201; Моруженко А. А. Обороннi споруди Немирiвського городища // Археологiя. № 15. 1975. С. 66–70.

[17] Подробная историография см. Кашуба М. Т., Смирнова Г. И., Вахтина М. Ю. Немировское городище: сто лет… С. 156 сл.

[18] Дараган М. Н. Геоинформационный анализ трансформации поселенческих структур в начале раннего железного века в Среднем Поднепровье: состояние проблемы и перспективы исследования // Археология и геоинформатика. CD-ROM. М., 2010. Вып. 6. Рис. 23–29.

[19] Дараган М. Н., Разумов С. Н., Снытко Н. И., Бондарь К. М., Вершило И. В. Пространственное изучение Немировского городища // Археологічні дослідження в Україні в 2009 р. Київ, 2010. С. 113–115.

[20] Гамченко С. С. Археологические исследования в 1909 году по трипольской культуре // Библиотека ИИМК РАН, шифр 2703; Папки с иллюстрациями – Научный архив ИИМК РАН, ф. 1, д. № 85а-е/1909.

[21] Спицын А. А. «Корочки» // Научный архив ИИМК РАН, ф. 1, д. № 308/1910.

[22] Спицын А. А. Скифы и Гальштатт… С. 155–168.

[23] См. Кашуба М. Т. О гальштатте и Гальштатте в Северном Причерноморье – современное состояние исследований // Археологические Вести. № 18. 2012. C. 232–252.

[24] Артамонов М. И. Южно-Подольская археологическая экспедиция // Вестник ЛГУ. № 4–5. 1946. С. 236–237; Артамонов М.I. Пiвденноподiлська експедицiя (Попередне повiдомлення) // АП УРСР. Вип. 1. 1946. С. 236–237; Артамонов М.И. Археологические исследования в Подолии // Вестник ЛГУ. № 12. 1947. С. 134–135; Артамонов М. И. Юго-подольская экспедиция // КСИИМК. № 21. 1947. С. 74–75; Артамонов М. И. Археологические исследования в Южной Подолии (Винницкой области) в 1948 г. // Вестник ЛГУ. № 11. 1948. С. 177–181; Артамонов М. I. Пiвденноподiльска експедицiя (Попереднє повiдомлення) // АП УРСР. Т. 1. 1949. С. 257–262; Артамонов М. I. Археологiчнi дослiдження на Пiвденному Подiллi в 1948 роцi // АП УРСР. Т. 4. 1952. С. 193–195; Артамонов М. И. С. Археологические исследования в Южной Подолии в 1952–53 гг. // КСИИМК. Вып. 59. 1955, 100–117; Артамонов М. И. Некоторые итоги пятилетних исследований Юго-Подольской археологической экспедиции // КСИА АН УССР. Вип. 4. 1955. С. 84–87; Артамонов М. И. Немировское городище: анализ… С. 59–76.

[25] См. Кашуба М. Т., Вахтина М. Ю. Новые аспекты в изучении материалов раннего железного века из старых раскопок Немировского городища // Ранний железный век Евразии от архаики до рубежа эр. Центры, периферия и модели культурных взаимодействий: Материалы III научной конференции «Археологические источники и культурогенез». 23–27 ноября 2015 г., г. Санкт-Петербург. СПб., 2015. С. 37–41.

[26] Артамонов М. И. Археологические исследования… С. 134.

[27] Кашуба М. Т., Вахтина М. Ю. Комплексы землянок раннескифского времени Немировского городища // Феномен Бiльського городища – 2014. До 70-рiччя вiддiлу археології раннього залізного віку Інституту археології НАН України та 80‑риччя вид дня народження видатного українського археолога професора Є. В. Черненка (1934–2007). Збірник матеріалів наукової конференції. Київ; Полтава, 2014. С. 55–60; Вахтина М. Ю., Кашуба М. Т. Находки ранней греческой керамики в варварских памятниках Северного Причерноморья и время появления постоянных античных поселений в регионе // Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневековья. Актуальные проблемы хронологии. Керчь, 2014. С. 69–81 (Боспорские чтения. Вып. XV).

[28] Смирнова Г. И. Скифское поселение на Немировском…. С. 82–84, 88–91, 97–99, рис. 3, 8, 16; Смирнова Г. И. Грунтовые постройки округлой формы в лесостепном междуречье Южного Буга и Днестра в раннескифское время: местные строительные традиции или новации // Давня і середньовічна історія України (iсторико-археологiчний збiрник). На пошану Iона Винокура з нагодийного 70-рiччя. Кам’янець-Подільський, 2000. С. 81–83, рис. 1.

[29] Кашуба М. Т., Вахтина М. Ю. Комплексы землянок раннескифского времени… С. 55 сл.; Вахтина М. Ю., Кашуба М. Т. Находки ранней греческой керамики в варварских памятниках… С. 69 сл.

[30] Подробнее – Вахтина М. Ю., Кашуба М. Т. Раннескифские зеркала с боковой ручкой в Северном Причерноморье: греческое или местное производство? // Кавказ и степь на рубеже эпохи поздней бронзы и раннего железа: Материалы Международной научной конференции, посвященной памяти Марии Николаевны Погребовой. Москва, 25–27 апреля 2016 г. М., 2016. С. 42–48.

[31] Фармаковский Б.В. Архаический период... С. 15–78, табл. II, 3; Онайко Н. А. Античный импорт... Табл. III, 1–8; Вахтина М.Ю. Греческая керамика из раскопок… С. 85–93; Вахтина М. Ю. Основные категории греческой... C. 122–139; Kerschner M.Zum Beginn und zu den griechischen Kolonisation am Schwarzen Meer // Eurasia Antiqua. Bd. 12. 2006. Bd. 12. S. 236–237, Abb. 12, 13; Vachtina M. Greek Archaic Orientalizing pottery… P. 23–37, fig. 4–10; Vakhtina M. Archaic East Greek Pottery… S. 511–517.

[32] Вахтина  М. Ю. Основные категории… С. 123, 130, рис. 1; 4, 8.

[33] Вахтина М. Ю. Греческая столовая керамика… С. 209–217.

[34] Kerschner M., Schlotzhauer U. A New Classification System for East Greek Pottery // East & West. Vol. 4. No. 1. 2005. P. 1–56; Kerschner M., Schlotzhauer U. Ein neues Klassifikationssystem der ostgriechischen Keramik // Frühes Ionien eine Bestandsaufnahme. Milesische Forschungen. Bd 5. Mainz am Rhein, 2007. S. 295–317.

[35] Вахтина М. Ю. Основные категории… С. 126, рис. 2, 1, 3.

[36] Вахтина М. Ю. О начале распространения южно-ионийского… С. 207, рис. 1; Kerschner M. Zum Begin… S. 236, Abb. 12; Vachtina M. Greek Archaic... P. 28, fig. 5.

[37] Kerschner M. Ein stratifizierter Opferkomplex des 7.Jh.s v. Chr. aus dem Artemision von Ephesos // Jahreshefte des Österreichischen archäologischen Institutes in Wien. Bd. 66. Wien, 1997. S. 106–225, Taf. XI, 79, 80; Schlotzauer U. Die südioischen Knickrandschalen: Formen und Entwicklung der sog. Ionischen in archaischer Zeit. Die Ägäis und das Westliche Mittelmeer // Akten des Symposions. Archäologische Forschungen. Bd. 4. Wien, 2000. S. 407–416, Abb. 297; 298. Согласно типологии, разработанной У. Шлоцауэром для чаш, обнаруженных при раскопках Милета, немировский фрагмент по форме и орнаментации близок к типу 5.1, причем декор немировской чаши наиболее близок экземпляру cat. no. 89, а форма его имеет наибольшее сходство с чашей cat. no. 95. См. Schlotzhauer U. Die südionischen Knichrandschalen Eine chronologische Untersuchung zu den sog. Ionischen Schalen in Milet. Bochum, 2001, S. 94–97; 295–307.

[38] Д-р У. Шлотцауэр, которому мы выражаем благодарность за консультацию, полагает, что чаша из Немирова не может быть отнесена ко времени позднее 630 г. до н. э.

[39] Käufler St. II. Die Frühstufe des Middle Wild Goat I-Stiles // Archäologischer Anzeiger. 1999. S. 204, Kat. Nr. IA; IB.

[40] Онайко Н. А. Античный импорт… Табл. III, 10; Vachtina M. Greek Archaic… P. 29, fig. 6.

[41] Kerschner M., Schlotzauer U. A New Classification System… P. 12, 15; fig. 3, 4; fig. 9.

[42] Копейкина Л. В. Расписная родосско-ионийская ойнохоя из кургана Темир-Гора// Вестник древней истории. № 1. 1972. С. 147–159.

[43] Вахтина М. Ю. Основные категории… С. 128, рис. 3, 9; Vakhtina M. Archaic East Greek Pottery… Taf. 65, 3, 1.

[44] Вахтина М. Ю. Основные категории… С. 128, рис. 3, 9; Вахтина М. Ю. Греческая столовая керамика… С. 213, табл. 1, 6; Vakhtina M. Archaic East Greek Pottery… Taf. 65, 3, 1.

[45] Онайко Н. А. Античный импорт… С. 60, кат. 117.

[46] Вахтина М. Ю. Основные категории… С. 134, рис. 5; Вахтина М. Ю. Греческая столовая керамика… С. 214, табл. II, 3; Vachtina M. Greek Archaic… P. 33, fig. 10; Vakhtina M. Archaic East Greek… Taf. 65, 4.

[47] Вахтина  М. Ю. Греческая столовая керамика… Табл. III, 4; Vakhtina M. Archaic East Greek Pottery… Taf. 65, 3, 2.

[48] Özer B. Clazomenian and Related Black-Figured Pottery from Klazomenai: Preliminary Observations // Klazomenai, Teos and Abdera. Metropoleis and Colony. Thessaloniki, 2004. P. 199–219.

[49] Доманский Я. В. Заметки о характере торговых связей греков с туземным миром Северного Причерноморья// Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Вып. 12. 1970. С. 47–53.

[50] Задников С. А. Античный тарный импорт раннескифского времени с Бельского городища // Актуальнi проблеми вiтчизняноï та всесвiтноï исторiï. Вип. 7. Харкiв, 2004. С. 25–30; Задников С. А. Античная керамика третьей четверти VII в. до н. э. из раскопок на Бельском городище // Международные отношения в бассейне Черного моря в скифо-античное и хазарское время. Ростов-на-Дону, 2009. С. 15–27; Задников С. А., Шрамко И. Б. К вопросу о первых контактах населения Бельского городища с античным миром // Боспорский феномен: Искусство на периферии античного мира. СПб., 2009. С. 473–477; Задников С. А., Шрамко И. Б. Античный импорт третьей четверти VII – первой четверти VI в. до н. э. На Бельском городище (по материалам 2008 и 2009 гг.) // Древности Восточной Европы. Сб. научных трудов к 90-летию Б.А. Шрамко. Харьков, 2011. С. 138–147.

[51] См., напр., Задников С. А. Столовая античная керамика Бельского городища второй половины VII – первой половины VI вв. до н. э. // Боспорский феномен: сакральный смысл региона, памятников, находок. Материалы международной научной конференции. СПб., 2007. Ч. 2. С. 41–47, рис. 1, 3–8.

[52] Задников С. А. Античний керамічний імпорт на Більскому городищі скифського часу. Автореф. дис. …канд. iст. наук. Київ, 2014. С. 5.

[53] Гамченко С. С. Ук. соч.

[54] Спицын А. А. Отчет Археологической Комиссии за 1909–1910 гг. СПб., 1913. С. 182.

[55] Спицын А. А. Скифы и Гальштатт…; Спицын А. А. «Корочки»…

[56] Артамонов М. И. Ук. соч.

[57] см. Смирнова Г. И. Скифское поселение на Немировском городище… С. 103 сл.; Смирнова Г. И. Немировское городище в хронологической схеме... С. 217–219.

[58] Там же.

[59] Там же.

[60] Смирнова Г. И. Немировское городище в хронологической схеме... С. 217.

[61] Смирнова Г. И. Предварительные данные о Немировском…; Смирнова Г. И. Скифское поселение на Немировском городище…; Смирнова Г. И. Гальштатский компонент в раннескифской культуре лесостепи…; Смирнова Г. И. Немировское городище в хронологической схеме...

[62] Смирнова Г. И. Предварительные данные о Немировском городище... Рис. 7, 3, 5.

[63] Ильинская В. А. Раннескифские курганы бассейна р. Тясмин. Киев, 1975. Табл. ХI, 4; XVII, 3, 11; XXIV, 4; XXV, 2; Ковпаненко Г. Т. Курганы раннескифского времени в бассейне р. Рось. Киев, 1981. С. 81–95, рис. 2, 6; 12, 3; 14, 1, 3–7; 39, 10; 41, 3; 42, 22; 64, 48, 49, 64, 69, 72, 78, 80, 91, 97, 99.

[64] Например, на Севериновском городище – Смирнова Г. И. Севериновское городище (по материалам Юго-Подольской экспедиции 1947-1948, 1953 гг.) // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Вып. 2. 1961. С. 88–103, рис. 6–10.

[65] Тереножкин А. И. Предскифский период на Днепровском Правобережье. Киев, 1961. С. 79, 80, рис. 40, 4, 5; 41; 42, 4–6; 44, 5, 7, 8; 45; 51, 18–24; Ильинская В. А. Раннескифские курганы… С. 116–143, рис. 12; 13; 16, 1–7; 17; 20.

[66] Смирнова Г. И. Материальная культура Григоровского городища (К вопросу формирования чернолесско-жаботинских памятников) // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Вып. 23. 1983. С. 60–62, рис. 1–4; 5, 23–42; Смирнова Г. И. Поселение у с. Днестровка – памятник чернолесской культуры на Днестре // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Вып. 26. 1985. С. 43, рис. 4, 1, 2; 7, 1, 2, 11; 8, 1–10; 13, 4; Крушельницька Л. I. Взаємозв'язки населення Прикарпаття i Волинi з племенами Схiдноï i Центральноï Європи (рубіж епох бронзи i залiза). Киïв, 1985. С. 105‑119, рис. 34, 36.

[67] Кашуба М. Т., Вахтина М. Ю. Новые аспекты в изучении материалов… С. 41.

[68] Вахтина М. Ю., Кашуба М. Т. Восточноевропейский, гальштаттский и греческий импульсы в материальной культуре раннего железного века Немировского городища // Культуры степной Евразии и их взаимодействие с древними цивилизациями. Материалы международной научной конференции, посвященной 110-летию со дня рождения выдающегося российского археолога Михаила Петровича Грязнова. СПб., 2012. Кн. 2. С. 320 сл., рис. 1; Kaschuba M., Vakhtina M. Moderner Stand der Untersuchungen des früheisenzeitlichen Fundmaterials aus der befestigten Anlage von Nemirov am Südlichen Bug // Peregrinationes archaeologicae in Asia et Europa Joanni Chochorowski dedicatae. Kraków, 2012. S. 405 ff.

[69] Vakhtina M., Kashuba M. Special Aspects of Graeco-Barbarian Contacts in the Early colonization period of the Northern Black Sea Coastal Region in the Light of the Examination of the Materials of the city-site Nemirov on the riverside of South Bug // The Thracians and their Neighbors in the Bronze and Iron Ages. Proceedings of the 12^th International Congress of Thracology. Târgovişte, 10^th – 14^th September 2013. Vol. I: “Settlements, Fortresses, Artifacts”. Târgovişte, 2013. P. 379–396.

(c) 2017 Исторические Исследования


Это произведение доступно по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivatives» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 4.0 Всемирная.

ISSN: 2410-4671 Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-55611 от 9 октября 2013 г.