Скифский звериный стиль эпохи архаики в Крыму: статистика, репертуар, особенности
С территории Крымского полуострова происходит значительное количество предметов, выполненных в традициях скифского звериного стиля. Из хорошо изученных, начиная с XIX в. памятников скифского времени на территории Крыма, известно 106 оригинальных изображений, подавляющее большинство которых учтено в диссертации А.Р. Канторовича[1]. Географически они распределены неравномерно. Так, более четверти изображений (28) происходит с городища и некрополя Нимфея. На Нимфей же приходится и наибольшее число копий, изготовленных, как правило, в виде золотых бляшек. Всего же на памятники Керченского полуострова (Пантикапей, Нимфей, Мирмекий, Куль-Оба, Темир-гора, Ак-Бурун, Ак-Таш, Ильичево) приходится 64 оригинальных изображения, т.е. почти 2/3 всех крымских изображений, оформленных в зверином стиле, известных до недавнего времени. Неравномерно и хронологическое распределение материала. Наиболее архаическими являются хорошо известные изделия с Темир-Горы в виде головы бараноптицы и свернувшегося хищника, датируемые 3-й четвертью VII в. до н.э. (рис. 1, 1,2). При этом голова бараноптицы содержит еще 3 дополнительных изображения, идентификация которых до сих пор является предметом дискуссии. Еще 16 изображений (включая зооморфные превращения), размещенных на 15 предметах можно отнести к VI в. до н.э. либо к рубежу скифской архаики – началу классического времени, т.е. к рубежу VI – 1-й пол. V в. до н.э. (рис. 1, 3-13).
Рис. 1. Предметы, выполненные в скифском зверином стиле из архаических памятников Крыма. 1,2 – Темир-гора; 3,4,5 – к. 2, п. 3 у с. Долинное (курган Кулаковского); 6, 13 – Пантикапей; 7,8, 12 – Золотой курган; 9, 10 – Керчь; 11 – к. 3 имения Талаевой
К VI в. до н.э. относится изображение хищника на бронзовой рукояти зеркала из Керчи[2]. Ко 2‑й пол. VI - рубежу VІ-V вв. до н.э. принадлежат изделия из к. 2, п. 3 у с. Долинное (к. Кулаковского): две бронзовые бляхи в виде свернувшегося хищника, а также бронзовый топорик, украшенный головкой хищной птицы и конечностью неопределенного копытного[3]. В состав изображений двух свернувшихся хищников входят дополнительные образы: голова лося и козел с головой, повернутой назад (большая бронзовая бляха) и голова лося (малая бронзовая бляха). Еще одно оригинальное изображение свернувшегося хищника, тиражированное на 3-х бляхах, происходит из конского погребения в Пантикапее[4]. Концом VI – 1-й пол. V в. до н.э. датируются две подвески из клыка кабана, происходящие из к. 3 имения Талаевой[5] и из разрушенного погребения около Керчи[6], украшенные изображениями головы кабана и кошачьего хищника. К этому же времени принадлежат и знаменитые изображения полнофигурного кошачьего хищника из Золотого кургана[7] и Пантикапея[8]. Из Золотого кургана происходят и поясные бляхи с изображениями полнофигурной птицы (2 экземпляра) и головы грифона (2 экземпляра)[9]. Как справедливо отмечала Э.В. Яковенко, крымская коллекция архаических предметов звериного стиля, несмотря на свою малочисленность «разнообразна по сюжетным композициям, манере их исполнения и материалу», а также «в достаточно полном объеме отражает основные этапы развития искусства звериного стиля на всей территории Скифии»[10].
В последнее время наши знания о зверином стиле Крыма существенно пополнились благодаря новой скифской коллекции Археологического музея НАН Украины. Она состоит из случайных находок, собранных на протяжении 2007-2014 гг. на территории полуострова, однако, несмотря на это, публикаторы коллекции, в большинстве случаев, смогли выяснить места находок и районы их концентрации. Всего в коллекции представлено 201 оригинальное изображение (включая зооморфные превращения) на 186 предметах. Подавляющее большинство изделий являются небольшими бронзовыми бляшками – элементами оформления конской узды. На многих из них, еще в древности, отломана крепёжная петля (косвенное свидетельство потери). Публикация данных находок позволяет по-новому взглянуть на некоторые вопросы эволюции и локальных особенностей звериного стиля в целом, а также скифского периода истории Крыма в частности. В рамках же этой работы мы ограничимся периодом архаики, к которому уверенно можно отнести 17 изображений на 17 предметах. Все они происходят с территории Юго-Восточного и Центрального Крыма.
Фрагментированная клювовидная пряжка-распределитель ремней конской узды с сильно загнутым клювом и рельефно выраженным ртом была обнаружена неподалеку от с. Межгорье Белогорского р-на. Еще 2 бронзовые пряжки-распределителя в виде скульптурной головы барана найдены в окрестностях Старого Крыма, на территории горного массива Агармыш (Кировский р-он), а также к юго-западу от п. Красногвардейское одноименного р-на[11]. Учитывая аналоги этих изделий, происходящие из Келермесских курганов, крымские пряжки необходимо датировать 2-й пол. VII – рубежом VII – VI вв. до н.э. (рис. 2, 1-3).
Еще одной группой архаических предметов с территории Крыма являются 4 бронзовые бутероли, оформленные в виде головы хищной птицы. Они происходят: из урочища Алан-Тепе (окрестности Старого Крыма) (1 экз.), горных массивов Агармыш (1 экз.) и Кубалач (1 экз.), с. Александровка Белогорского района (1 экз.)[12]. По аналогии бутероли из впускного захоронения Репяховатой Могилы, крымские наконечники ножен могут быть датированы рубежом VII-VI вв. до н.э. (рис. 2, 4-7).
В Кировском р-не Крыма найден фрагментированный бронзовый топорик-скипетр[13]. От него сохранился лишь «клинок» в виде скульптурной головы хищной птицы с массивным клювом и гиперболизированным шаровидным глазом. Однако его почти полная идентичность «клинку» целого экземпляра из кургана Кулаковского позволяет также датировать этот предмет 2-й половиной VI – рубежом VI - V вв. до н.э. и отнести к очень ограниченной серии топориков (всего 4 экз.), в оформлении которых сочетается изображение головы хищной птицы («клинковая» часть) и неопределенного копытного (обушная часть). (Рис. 2, 8).
Рис. 2. Пряжки-распределители, бутероли и топорик. 1 – Межгорье; 2,5 – Агармыш; 3 – урочище «7-е поле» Красногвардейского р-на; 4 – урочище Алан-Тепе, Старый Крым; 6 – Сенное-Некрасово Белогорского р-на, 7 – Александровка Белогорского р-на, 8 – Айвазовское-Приветное Кировского р-на
Наконец, еще одну группу предметов составляют мелкие бляшки – детали конской узды. Бляха в виде свернувшегося хищника происходит из с. Айвазовское Кировского р-на[14] и, по аналогиям, может быть датирована 2-й пол. VI в. до н.э. Фрагментированная бляха в виде свернувшегося хищника Кулаковско-ковалевского типа (по А.Р. Канторовичу)[15] обнаружена в окрестностях населенных пунктов Зуя-Ароматное Белогорского р-на[16]. На 6-ти бляхах, происходящих с горного массива Кубалач изображен горный козел с головой, направленной прямо[17] (рис. 3, 1-8).
Рис.3.Мелкие бляхи – детали конской узды. 1 – Айвазовское Кировского р-на; 2 – Зуя-Ароматное, Белогорского р-на; 3,7 – Дивное Белогорского р-на; 4,5 – Богатое Белогорского р-на; 8 - Сенное-Некрасово Белогорского р-на
Особого внимания заслуживает бляха, обнаруженная между пос. Зуя и с. Ароматное Белогорского района[18] (рис. 4). Животное изображено с поджатыми под туловище ногами; передняя нога лежит на задней. Туловище – массивное, с четко выделенным бедром. Короткая толстая шея – плавно изогнута, по ее внешнему краю рубчиками условно показана шерсть. Голова животного слегка приподнята, смотрит вперед. Уникальность крымского изображения состоит в наличии в нижней части туловища и, частично, на шее еще одной головки, оформленной в той же манере, что и голова козла, но без рогов и с длинными стоячими ушами. Дополнительная головка органично вписана в первое изображение: большая ее часть выполняет роль лопатки основного изображения, морда немного заходит на туловище, а длинное лепестковой формы ухо расположено вдоль шеи. Видовую принадлежность второго животного определить сложно, но, скорее всего, в сюжете представлена коза с детенышем. Единственными известными аналогами такой двухфигурной композиции являются две костяные бляшки из к. № 2 у с. Жаботин, где представлены по два животных (лосиха с детенышем). Данный комплекс определяется, как правило, серединой VII в. до н.э.
Рис. 4. Двухфигурная композиция козы с козленком (?) из окрестностей Зуи-Ароматного
Также весьма оригинальны 6 однотипных блях в виде фигурок горного козла. Несмотря на то, что целым является лишь одно изделие, а остальные 5 – фрагментированы (в 4-х случаях это туловище без головы, а в одном – голова без туловища), однотипная стилистика исполнения сохранившихся фрагментов не оставляет сомнений в том, что все экземпляры передают образ горного козла, выполненный в единой манере (рис. 3, 3-8; 5). Все 6 изображений левосторонние, передняя нога лежит на задней. Туловище неширокое, поджарое. В 4-х экземплярах хорошо проработаны рельефные бедро и лопатка. Шея относительно тонкая, немного наклонена вперед. В 3-х экземплярах вдоль шеи проходит ребро, подчеркивающее ее двухплоскостную моделировку (архаический признак). Хвост передан небольшой петелькой с отверстием. В двух экземплярах под хвостом фигурок имеется выступ прямоугольной формы, скорее всего – неудаленный литник. У единственного целого изображения голова смотрит прямо, такая же позиция головы была, скорее всего, и у других экземпляров. У целого экземпляра голова проработана довольно условно. Обособленная же голова выполнена детально и высокохудожественно: глаз обозначен впадиной, окаймленной рельефным кружком, двумя параллельными рельефными валиками переданы губы животного, линией-впадиной между ними – рот, выделена бородка. Форма рога в обоих экземплярах с сохранившейся головой круглая либо подковообразная, имеет рельеф. Во фрагментированном экземпляре рельеф выполнен в виде поперечных полос – архаический признак, сближающий наш образ с изображением головы козла на парадной секире из Зивие[19]. Удлиненное лепестковой формы ухо расположено у основания рога, заполняя открытое пространство между рогом и затылком (рис. 5). Наиболее близкие аналогии данных изображений – козлы на парадной секире из к. 1/Ш Келермесского могильника, а также на золотой бляшке и поясе из Зивие, что, учитывая определенную стилизацию крымских изображений, позволяет отнести их к периоду не позднее кон. VI в. до н.э.
Рис. 5. Обособленная голова козла из Белогорского района
С учетом новых находок, общая коллекция оригинальных архаических крымских изображений в скифском зверином стиле должна быть расширена до 38 (с учетом зооморфных превращений и дополнительных изображений). Количество предметов, которые они оформляют – 34. Помимо изделий из Темир-горы, к VII в. до н.э. либо к рубежу VII-VI вв. до н.э. могут быть отнесены еще 4 изображения: клювовидные и барановидные пряжки-распределители и бляха в виде двухфигурной композиции козы с козленком. Рубежом VII-VI – VI в. до н.э. могут быть датированы, помимо пантеры-детали ольвийского зеркала, 4 бутероли, свернувшийся хищник из Кировского р-на, 6 бляшек в виде горного козла. Остальные изображения должны быть отнесены к концу архаической – началу классической эпохи.
Репертуар скифского звериного стиля, происходящий с крымского полуострова, также может быть расширен. Наряду с известными образами бараноптицы, полнофигурного хищника и хищной птицы, козла с повернутой на 180 градусов головой, головы кошачьего хищника, кабана, лося, грифона, на территории Крыма получили распространение образы обособленной головы хищной птицы, протомы барана, полнофигурного козла с направленной вперед головой. В репертуаре образов преобладают копытные (12 оригинальных изображений), на втором месте – хищники (11), на третьем – хищные птицы (8). Небольшое количество составляют синкретические (4) и неопределенные (3) образы. В целом, такая пропорция соответствует общей статистике образов скифского звериного стиля Восточной Европы[20].
Весьма разнообразны и категории предметов, оформленных в зверином стиле. Преобладают детали конской узды: бронзовые бляхи (14 экз.), ременные пряжки-распределители (3), подвески (2). Представлены элементы вооружения: бутероли (4), застежки колчана (2), элементы оформления лука (2); детали костюма – поясные бляхи (4), элементы декора предметов туалета (1). Отдельно необходимо упомянуть изделия, имевшие статусный либо культовый характер – топорики-скипетры (2). Подавляющее большинство архаических крымских изделий выполнено из бронзы, что подтверждает уже высказывавшееся мнение относительно наличия у скифов давней устойчивой традиции цветной металлообработки, направленной, в первую очередь, на производство изделий конского убора – бронзовых уздечных блях и псалиев[21].
При анализе обновленной совокупности архаических образов с территории Крыма, в первую очередь, заслуживает внимания тот факт, что большая их часть находит аналогии в Предкавказье, с одной стороны, и в Левобережной и Правобережной Скифии (преимущественно лесостепной), с другой. Это справедливо как для хорошо известных образов, так и для экземпляров, недавно введенных в научный оборот, что свидетельствует о единстве репертуарного ядра архаических скифских образов, проявляющегося на территории Предкавказья и Скифии.
Аналоги клювовидных пряжек-пронизей встречаются преимущественно в Левобережной Лесостепи[22], а пронизей со скульптурной головкой барана – в равной степени в Левобережной и Правобережной Лесостепи[23]. Оба типа изделий хорошо представлены в материалах Келермесских курганов[24], их возникновение исследователи связывают с территорией Кавказа[25]. Схожа и ситуация с наиболее ранними образами свернувшегося в кольцо кошачьего хищника. Известны всего лишь две аналогии двум крымским топорикам-скипетрам из кургана Кулаковского и Кировского р-на: из северокавказского аула Тауйхабль[26] и Левобережной Лесостепи (Посулья)[27]. Наиболее близкие аналогии темиргорской бараноптицы происходят с Предкавказья, Левобережной Степи и Лесостепи[28]. Принимая во внимание тот факт, что большинство архаических крымских изображений выполнены в саккызско-келермесской манере[29], полуостров необходимо рассматривать как территорию, активно задействованную в проникновении раннесскифского искусства, находившегося под сильным влиянием переднеазиатских традиций звериного стиля с территории Предкавказья в Скифию.
В этой связи становится сомнительным тезис о существовании резких культурных различий между Центральным Крымом и Керченским полуостровом в раннескифское время, а также гипотеза о том, что в эпоху архаики проникновение скифов в Центральный Крым происходило исключительно из Причерноморских Степей через Перекопский перешеек[30]. Анализ крымского звериного стиля указывает на общность раннескифского репертуара образов и на его связь как со Скифией (в том числе Лесостепной), так и с Предкавказьем. При этом, безусловно, на рубеже VI-V вв. до н.э. роль Боспора как производственного центра изделий в скифском зверином стиле значительно усиливается.
В то же время, из Крыма происходит ряд архаических изображений, наводящих на мысль о самостоятельной роли данной территории в сложении стилистики некоторых общескифских образов, а также свидетельствующих о формировании местных особенностей звериного стиля.
К первой группе относятся бутероли, оформленные в виде головы хищной птицы, а также уникальный образ козы с козленком. Лишь в Крыму встречены два различных типа бутеролей – Кавказский и тип «Репяховатая Могила»[31]. При этом одна из бутеролей может быть рассмотрена как переходный вариант от кавказского типа (округлая форма головки, нижняя часть которой существенно выходит за границу втулки) к типу «Репяховатая Могила» (намечающаяся вытянутость головки как продолжения формы втулки, очень массивный хорошо выделенный клюв) (рис. 2, 6; 6). Бутероли типа «Репяховатая Могила» (рис. 2, 4,5; 7) обнаружены только на территории Причерноморской Степи и Лесостепи, на Кавказе они пока не встречены. Вполне допустимо, что именно Крым стал территорией формирования новой стилистики бутеролей.
Из Крыма же происходят два уникальных изделия, являющиеся результатом композиционного эксперимента: свернувшийся хищник на малой бронзовой бляхе из кургана Кулаковского и двухфигурная композиция козы с козленком. И если первый образ не нашел дальнейшего развития, то второй, несомненно, связан с жаботинской иконографией лосихи с лосенком. Принимая во внимание более архаический для скифского искусства образ горного козла, можно предположить, что исходным пунктом этого влияния была крымская территория. Или же, учитывая, что изображение лосихи с лосенком выполнено не в саккызско-келермесской, а в жаботинско-константиновской манере, можно предположить, что обе двухфигурные композиции имели общий исток, остающийся пока не выявленным. В позднеархаическое время тенденция формирования стилистики общескифских образов на территории Крыма, скорее всего, усиливается, в связи с возрастающей ролью Боспора в производстве изделий скифского звериного стиля. Свидетельством этого являются образы кошачьего хищника из Золотого кургана и Пантикапея, а также головы грифона.
Ко второй группе необходимо отнести серию из 6 бляшек в виде горных козлов с направленной вперед головой. Понятные ближневосточные истоки данного образа, их однотипность при отсутствии аналогов стилистике крымских изображений на других территориях заставляют высказать предположение об их местном изготовлении. Т.е. уже в архаическом зверином стиле Крыма начинают формироваться локальные особенности, присущие именно этой территории, что вполне соответствует обоснованному взгляду на время начала формирования локальных особенностей восточноевропейского звериного стиля в целом.
Анализ раннескифского звериного стиля крымского полуострова подтверждает тезис ряда исследователей о том, что «через район Восточного Крыма в эпоху архаики проходил путь регулярных миграций скифов, связывавших Степное Поднепровье и Кубань»[32]. Видимо, по этому же пути из Предкавказья на территорию Скифии проникали предметы, выполненные в раннескифском зверином стиле, испытавшем сильнейшее влияние переднеазиатского искусства. Однако данный тезис нуждается в двух дополнениях. Во-первых, путь миграций связывал с Предкавказьем не только Степное, но и Лесостепное Поднепровье. Во-вторых, скорее всего, уже в архаическое время Восточный и Юго-Восточный Крым был не только транзитной территорией, но и местом постоянного пребывания определенной части скифов, о чем свидетельствуют как отдельные артефакты, так и локальные особенности крымского звериного стиля.
Список сокращений:
ВДИ – Вестник древней истории
ИТУАК – Известия Таврической Ученой Архивной Комиссии
СА – Советская археология
[1] Канторович А.Р. Скифский звериный стиль Восточной Европы: классификация, типология, хронология, эволюция: Дис. … д-ра ист. наук. М., 2015.
[2] Кузнецова Т.М. Зеркала Скифии. VI-III вв. до н.э. Т. 1. М., 2002. С. 149. Таб. 81. Кат. 252.
[3] Яковенко Э.В. Предметы звериного стиля в раннескифских памятниках Крыма // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М, 1976. С. 130.
[4] Толстиков В.П. Конское захоронение на верхнем плато акрополя Пантикапея // Боспорские чтения. Вып. XII. Керчь, 2011. С. 365-367.
[5] Яковенко Э.В. Указ. соч. С. 131-132.
[6] Королькова Е.Ф. Звериный стиль Евразии. Искусство племен Нижнего Поволжья и Южного Приуралья в скифскую эпоху (VII-IV вв. до н.э.). СПб, 2006. Табл. 64:1.
[7] ИТУАК. Симферополь, 1891. № 11. С. 148. Рис.8.
[8] Островерхов А.С., Охотников С.Б. О некоторых мотивах скифского звериного стиля на памятниках из собрания Одесского археологического музея. М, 1989. ВДИ (2) рис. 1:1.
[9] Колтухов С.Г., Сенаторов С.Н. Скифы предгорного Крыма в VII-IV вв. до н.э. Курганы 1890-1892 и 1895 гг. Симферополь, 2016. С. 208. Рис. 48, 2,3.
[10] Яковенко Э.В. Указ. соч. С. 128.
[11] Скорый С.А., Зимовец Р.В. Скифские древности Крыма. Материалы одной коллекции. К., 2014. C. 70-72.
[12] Там же. C. 39-42.
[13] Там же. C. 136.
[14] Там же. C. 108.
[15] Канторович А. Р. Эволюция и хронология сюжета свернувшегося в кольцо хищника в восточноевропейском скифском зверином стиле // Проблемы истории, филологии, культуры. 2014. № 4. С. 79–87.
[16] Скорый С.А., Зимовец Р.В. Указ. соч. C. 83.
[17] Там же. C. 102-105.
[18] Там же. C. 101.
[19] Погребова М.Н., Раевский Д.С. Ранние скифы и древний Восток. М., 1992. С. 139.
[20] Канторович А.Р. Скифский звериный стиль Восточной Европы: классификация, типология, хронология, эволюция: Дис. … д-ра ист. наук. М., 2015. С. 863.
[21] Переводчикова Е.В. Скифский звериный стиль и греческие мастера // Античная цивилизация и варварский мир. Материалы 3-го археологического семинара. Новочеркасск, 1993. С. 65-70.
[22] Могилов О.Д. Спорядженя коня скіфської доби у Лісостепу Східної Європи. Київ – Кам'янець-Подільський, 2008. C. 69, 350. Рис.: 129.
[23] Там же.
[24] Галанина Л.К. Келермесские курганы. М., 1997. Табл. 23, рис. 291,292. Табл. 24, рис. 378, 379. Табл. 25, рис. 339, 347, 381, 382.
[25] Эрлих В.Р. К проблеме происхождения птицеголовых скипетров предскифского времени // СА. 1990. № 1. С. 249-250.
[26] Канторович А.Р., Эрлих В.Р. Бронзолитейное искусство из курганов Адыгеи. М, 2006. Кат 55.
[27] Яковенко Э.В. Указ. соч. С. 132.
[28] Шрамко И.Б. Роговые наконечники луков с Западного Бельского городища // Труды Государственного Эрмитажа. Т. 77: Археология без границ: коллекции, проблемы, исследования, гипотезы. СПб, 2015. С. 487-511.
[29] Шкурко А.И. Скифское искусство звериного стиля (по материалам Лесостепной Скифии) // Скифы и Сарматы в VII-III вв. до н.э. М, 2000. С. 306.
[30] Троицкая Т.Н. К вопросу о локальных особенностях скифской культуры в Центральном Крыму и на Керченском полуострове // Известия крымского отдела географического общества. Симферополь, 1957. Вып.4. С. 68-69.
[31] Зимовец Р.В. О локальних особенностях бронзових бутеролей в виде головы хищной птицы // Археологія і давня історія України. Старожитності раннього залізного віку. Вип. 2 (19). К., 2016. С. 76-88.
[32] Вахтина М. Ю. Греческие поселения Северного Причерноморья и кочевники в VII–VI вв. до н.э. (к проблеме первых контактов)//Кочевники евразийских степей и античный мир (проблема контактов). Материалы 2-го археологического семинара. Новочеркасск, 1989. С. 74 – 89.
(c) 2017 Исторические Исследования
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivatives» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 4.0 Всемирная.
 | ISSN: 2410-4671 Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-55611 от 9 октября 2013 г. |