Представления о будущем в среде крестьян юга Кировской области
С незапамятных времён людям свойственно задавать вопросы о собственной судьбе и тех явлениях, которые могут на неё влиять. Всё это отразилось в приметах, которые современные исследователи характеризуют как «малый фольклорный жанр, раскрывающий соотношение между происходящими помимо человеческой воли явлениями и будущими событиями»[1].
Закономерности формирования этих «словесных формул», которые «начинают прогнозировать будущее человека ещё до появления на свет, сопровождают людей всю жизнь и даже после смерти продолжают что-то говорить о них»[2], сложились исторически. Важное место среди них занимают так называемые фиксированные приметы, которые, будучи бытовыми или природными, «закреплены за каким-то определённым временем и не действуют в другие дни»[3].
Когда речь идёт о грядущей погоде, то конкретность чисел бывает настолько важна, что «само существование народного календаря как земледельческого теряет всякий смысл, если его погрешность превышает один-единственный день»[4].
Поскольку «при “переводе примет” на юлианское летоисчисление они оказались тесно связаны с одной датой, а не “размыты” по календарю», то «каждый раз в один-единственный день, в течение нескольких часов поутру, крестьянин принимал решение, какие культуры он будет сеять и каким образом. И горе ему и его семье, если он ошибётся»[5].
И это понятно, ведь зависящая от множества факторов погода непредсказуема, и даже современная метеорологическая служба нередко даёт неверные прогнозы. Будучи своеобразной «информацией к размышлению», народный календарь не предусматривает однозначного указания, например, на «жёсткие сроки сева, поскольку вёсны бывают ранние и поздние»[6].
Многовековой опыт, «несмотря на все погрешности календарей, навязанных крестьянину», позволял ему «соотносить важнейшие астрономические даты с праздниками и днями святых»[7]. Возник своеобразный симбиоз, в котором народные приметы, как правило, были привязаны к особенностям той или иной местности и соответствующей форме хозяйствования.
Всё сказанное относится и к наблюдениям, бытовавшим среди крестьян – жителей нынешнего Малмыжского района Кировской области, составлявшего некогда центральную часть обширного Малмыжского уезда Вятской губернии[8]. Подтверждением тому являются, в частности, приметы, записанные нами в 1977 – 1983 гг. от уроженки с. Мари-Малмыж Анны Евсеевны Родыгиной (в девичестве Коныгина; 1901 – 1985) и её родившихся в д. Петропавловск дочерей Евдокии Филипповны Семибратовой (в девичестве Родыгина; 1928 – 2006) и Валентины Филипповны Родыгиной (1931 – 1996).
Прежде всего, обратим внимание на некоторые природные приметы, привязываемые к датам православного календаря (местное произношение названий некоторых праздников и памятных дней сохранено):
«Если 12 января (Память святой Анисии Солунской) снег будет, то 12 июня (в Петров день) – дождь.
Если в Капельники (Память святого Василия Декаполита; 13 марта) сильно каплет, весна будет тёплая, хорошая.
Если Евдокея (Память святой Евдокии Илиопольской; 14 марта) красна, то и весна красна, а если Евдокея плоха, то и весна плоха. После Евдокеи снегу с сидячую собаку надувает.
Если накануне Благовешшенья (Благовещение Пресвятой Богородицы; 7 апреля) будет холодно, то сорок утренников будут морозными.
Гром после Богородской (Рождество Пресвятой Богородицы; 21 сентября) – к тёплой осени»[9].
Конечно, существовало и немало природных примет, не соотносимых с той или иной датой. Например, о грядущем похолодании свидетельствовали такие явления: зола в печи рассыпается; петух на одной ноге стоит; кошка нос прячет. Если весной, летом или осенью солнце очень рано взойдёт – к дождю. Первый гром послышался с «гнилого» угла – жди ненастного лета Дождь с полдён – на семь дён. От первого снега до зимы – месяц (когда первый снег пойдёт, говорят: дед за внуком идёт, т. е. жди скорого прихода зимы)[10].
Ряд бытовых примет и действий, способных, по мнению крестьян, повлиять на грядущие события, также фиксируется применительно к православному месяцеслову.
Согласно сведениям, полученным нами от указанных выше информаторов, в Рождество «ребятишки славить ходили, дак их хозяева на овечью шубу садили, чтобы овцы в новом году хороши велись»[11].
В «старый» Новый год (14 января) было принято, подбежав с улицы под окошко, обращаться к хозяевам с просьбой: «Скажите судьбу!». Ответы могли быть такими: «На печи в углу» (достанется старый муж) или: «В могиле под крестом!» (скорая смерть).
В Крещенский сочельник (18 января) ходили гадать на перекрёсток дорог. Очертив круг, ложились на снег лицом вниз и слушали: с какой стороны послышится звон колокольцев – с той жених и явится.
Бывало, что и вёдра в колодце запирали на ночь, а ключ брали с собой и клали под подушку. Кто первый утром придёт за ключами (нужна кода коней поить) – тот и жених. Иногда спускались в подполье, где пытались «увидеть» в зеркале возможного жениха. Мог «показаться» он и тем, кто ровно в полночь смотрел в кольцо через воду.
Сам праздник Крещения (19 января) также был временем гаданий. При этом особенно усердствовали будущие невесты. Они, например, выдёргивали в тёмном хлеву наугад шерсть с овец, полагая, что кому достанется белый клок – муж окажется светловолосым, кому чёрный – с тёмными волосами. Было и такое распространённое гадание: бросали на улице валенок: куда он носком упадёт – там и жених.
Следуя друг за другом вдоль тына слева направо, молодые люди отмеряли раскинутыми руками расстояние, при этом повторяя: «Сусек, сундук, мешок, котомка…». Если плетёный забор и, соответственно, перечисление закончится на слове «котомка» – значит, человеку предстоит по миру идти, «сундук» же сулит богатство[12].
Ряд бытовых примет связан с представителями фауны. Так, первого увиденного в наступившем году шмеля нужно поймать и поместить в спичечный коробок или сундук, в результате чего «деньги будут водиться, одёжа»[13].
Из домашних обитателей особого внимания удостоилась кошка. Считалось, например, что бросать её в старом доме, из которого хозяева переезжают в новый, нельзя: «Счастья не будет: как кошка шатается, так и хозяин шататься станет». Если человек обижает кошек, то они ему «на том свете глаза выцарапают». Даже устанавливалась мистическая связь кошек с другими домашними животными, о чём свидетельствует запрет наливать им молоко «в сухую чашку», что чревато якобы тем, что «у коровы сухой нарой будет (доить перестанет)»[14]
Существовали и другие бытовые приметы и действия, направленные на возможную корректировку грядущих событий.
Так, в Петропавловске и других окрестных деревнях предпочитали не завершать в субботу копку картофеля на огороде, иначе кто-то умрёт[15].
В с. Аджим в день свадьбы не принято было давать что-нибудь в ответ на просьбы соседей, а также мести пол в избе, т. к. считалось, что «если подмести, то счастья молодым не будет»[16].
В д. Петропавловск существовал запрет подметать в доме три дня после отъезда кого-либо из домашних, чтобы не навлечь на кого-либо несчастья[17].
А в д. Аргыж полагали: «…Если будешь болтать, куда и зачем пошёл, куда поехал (и особенно эта запука-то сбывается, если люди пошли на охоту или, тем более, на рыбалку), то ни черта не будет удачи»[18].
Важную роль в духовной жизни людей играло толкование снов.
Вот фрагмент рассказа аргыжского краеведа Г.К. Селезнёва (1899 – 1978), героями которого являются жители малмыжского левобережья:
«Всех раньше… проснулся Ларивоныч… разбудил всех и говорит:
– Вставать пора. На моих часах половина четвёртого, пока собираемся, будет четыре… Я бы и не встал так рано, да вот… приснилась такая чёртова оказия, после чего не мог уснуть больше. Будто бы вышел я на гриву[19] и бежит прямо на меня белая собака, и по всей по ней чёрные пятна, и очень злая – как скочит на меня и давай кусать за шею. Я кричу, а горло у меня чем-то сдавило, и не могу, не получается крику и всё. И едва-едва проснулся, и от усилия весь вспотел. <…>
– Нет, Ларивоныч, – говорит Ардашев Митя, – конечно, белая собака и чёрные пятна – это сон нехороший, да ещё она же, сволочь, и кусала, кабы чего ладно было! А ты, Ларивоныч, знаешь воскресную молитву, так прочитай её…
– Да откуда мне знать её? Мене вот отец говорил: если приснится сон нехороший, так сто раз большим матом выругайся, и ничего не будет.
– Верно, верно! Мы с мамкой в лесу бревно поднимали, никак не могли поднять, она мне и говорит: “А ну, Митька, говори за мной”. И оба как по-мужицкому ахнули, так и бревно на санях оказалось. Это помогает…»[20].
Своеобразный «сонник» («Что какой сон означает») был записан нами от Е.Ф. Семибратовой:
«Слёзы – если приснится: овёс, семя, деньги серебряные, малина.
К болезни, хвори – черемисин, кошка, если огород пашешь, огурешна гряда, сам себя нагишом видишь или нарядного.
К горю, горести – лук, в гору поднимаешься (если спускаешься с горы – на убыль).
К покойнику – если увидишь кого в красной рубахе, этот человек умрёт.
Покойник приснится: летом – к дождю, зимой – к бурану, снегу.
Сено – к шуму, брани.
Бумажные деньги – к дороге.
Вода – воля.
Лошадь – ложь, кто-нибудь про тебя ложно скажет.
Яйца – кто-нибудь явится.
Свинья – своя семья, гости будут из родных.
Собака – к встрече с другом.
Уж – родня в гости придёт.
Татарин – к прибыли (семья прибудет, гости приедут)»[21].
Разумеется, были и другие толкования снов, а также бытовых и природных явлений, значение которых в жизни народа становилась всё меньше и меньше. Даже щлифовавшийся веками народный календарь «к XX веку… уже не выполнял своей культурно-хозяйственной функции. Его приметы были верными лишь в пяти процентах случаев»[22].
Тем не менее, являясь частью духовного наследия предков, попытки заглянуть в будущее с помощью наблюдений за окружающим миром представляли и представляют для исследователей большой научный интерес.
[1] Завьялова Е. Е. Приметы как фольклорный жанр: опыт систематизации // Проблемы мифологии, культурологии и искусствознания. 2013. № 2. С. 188.
[2] Там же.
[3] Там же. С. 191-192.
[4] Моисеева Н. И. Время в нас и время вне нас. Л.: Лениздат, 1991. С. 73.
[5] Там же.
[6] Куликов С. С. Нить времён: Малая энциклопедия календаря с заметками на полях газет. М.: Наука. Гл. ред. физ.-мат. лит., 1991. С. 136.
[7] Моисеева Н. И. Указ. соч. С. 74.
[8] Об этническом своеобразии жителей этой местности подробнее см.: Семибратов В. К. Духовная культура русского населения вятского юга: монография / Кировский институт (филиал) Московского гуманитарно-экономического университета. Киров: Изд-во ООО «ВЕСИ», 2017.
[9] Народные приметы и календарные обряды Малмыжского района // Фольклорно-этнографический архив автора.
[10] Там же.
[11] Семибратов В. К. Детский фольклор деревни Медовый Ключ // Вятский фольклор. Традиции и новации в детском фольклоре: тез. докл. и сообщ. 2 науч.-практ. конф. / ОДНТ; отв. ред. В. А. Поздеев. Киров, 1993. С. 66.
[12] Народные приметы и календарные обряды Малмыжского района.
[13] См. прим. 9. Зап. в 1984 г. от В. Ф. Родыгиной.
[14] См. прим. 9. Зап. в 1982 г. от Е. Ф. Семибратовой.
[15] См. прим. 14.
[16] Фищев А. В. Вятская старина / сост. М. А. Фищев. Днепропетровск: РИА «Проминформ», 1997. С. 31.
[17] См. прим. 9. Зап. в 1986 г. от Е. Ф. Семибратовой.
[18] Селезнёв Г. К. На охотничьем привале: [Рукопись рассказа] // Архив автора.
[19] Растущий на возвышенном месте лес.
[20] Там же.
[21] См. прим. 9. Зап. в 1982 г. от Е. Ф. Семибратовой.
[22] Моисеева Н. И. Указ. соч. С. 75.
(c) 2018 Исторические Исследования
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivatives» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 4.0 Всемирная.
 | ISSN: 2410-4671 Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-55611 от 9 октября 2013 г. |